ПЕВЕЦ МОРЯ ЛЕЙТЕНАНТ СЛУЧЕВСКИЙ

Поднявши якоря, мы с утренним рассветом
Стоянку бросили и к выходу легли.
С востока, в небесах, горевших первым светом,
Чернели тёмные окраины земли…

Константин Случевский «В море»

… Вокруг потоки льются горя,
А сердце стонет: «Где же он?
Где он, певец элегий „С моря“?»…

Игорь Северянин «Певец моря 

(памяти Лейтенанта С.)»

лейтенанта Константина Константиновича Случевского.

Константин Константинович Случевский-младший

21 мая [2 июня] 1873 – 14 [27] мая 1905

Я помню детские далёкие лета...

Нас к морю с ранних дней впервые приучали.

Им отроческих лет свобода отнята,

И в нём мы прожили весенние печали. («В море»)

Привет тебе, земля! Как много, много дней

Я вспоминал тебя в скитаньях непрестанных

По водам пенистым обманчивых морей

И в мирной тишине заливов чужестранных!

Как часто о твоей мне думалось судьбе,

Когда, не зная сна и позабыв о скуке,

По книгам избранных и родственных тебе
Учился я тебя сильней любить в разлуке. («На родине»)

…Готовы мы к смертельной битве

За други жертвовать своя.

Услыши нас в Святой молитве.

Да воля сбудется Твоя! («С моря»)

«После того как эскадра лишилась адмирала, он стал во главе боевой колонны и повел ее дальше. На этот броненосец обрушился весь огонь двенадцати японских кораблей. А он, приняв на себя всю тяжесть артиллерийского удара, ценою своей гибели спасал остальные наши суда. В безвыходной обстановке сражения он иногда даже проявлял инициативу, на какую только был способен, не раз прикрывал собою “Суворова” и пытался прорваться на север под хвостом неприятельской колонны. Однажды ему удалось воспользоваться туманом и временно вывести эскадру из-под огня. В продолжение нескольких часов он с выдающимся мужеством вел бой против подавляющих сил врага.

К вечеру это была уже не война, а бойня.

Броненосец “Александр III”, как и другие корабли, не выдержал наконец неприятельского натиска. В шесть часов, сильно накренившись, он вышел из строя. Вид у него в это время был ужасный. С массою пробоин в бортах, с разрушенными верхними надстройками, он весь окутался черным дымом. Из проломов, из кучи разбитых частей вырывались фонтаны огня. Казалось, что огонь вот-вот доберется до бомбовых погребов и крюйт-камер и корабль взлетит на воздух. Но броненосец через некоторое время оправился и, слабо отстреливаясь, снова вступил в боевую колонну. Это была последняя попытка оказать врагу сопротивление.

Что происходило во время боя на его мостиках, в боевой рубке, в башнях и на палубах? Кто же именно был тем фактическим командующим, который так талантливо маневрировал в железных тисках японцев? Был ли это командир корабля, капитан 1-го ранга [Н.М.] Бухвостов, его старший офицер [В.А.] Племянников или под конец последний уцелевший в строю младший из мичманов? А может быть, когда никого из офицеров не осталось, корабль, а за ним и всю эскадру вел старший боцман или простой рулевой? Это навсегда останется тайной.

Но поведение этого гордого корабля в самом ужасном морском бою, какой только знает история, у многих будет вызывать удивление.

Броненосец, вступив снова в строй, переместился уже в середину колонны, а свое почетное головное место уступил однотипному собрату “Бородино”. Здесь, на новом месте, “Александр III” продержался еще каких-нибудь двадцать-тридцать минут. Достаточно было ему подвергнуться еще нескольким ударам крупнокалиберных снарядов, чтобы окончательно лишиться последних сил. На этот раз он выкатился влево. Очевидно, у него испортился рулевой привод, руль остался положенным на борт. От циркуляции получился сильный крен. Вода, разливаясь внутри броненосца, хлынула к накренившемуся борту, и сразу все было кончено...

С крейсеров “Адмирал Нахимов” и “Владимир Мономах”, следовавших за броненосцем, видели, как он повалился набок, словно подрубленный дуб. Многие из его экипажа посыпались в море, другие, по мере того как переворачивалось судно, ползли по его днищу к килю. Потом он сразу перевернулся и около двух минут продолжал плавать в таком положении. К его огромному днищу, поросшему водорослями, прилипли люди. Полагая, что он еще долго будет так держаться на поверхности моря, на него полезли и те, которые уже барахтались в волнах. Издали казалось, что это плывет морское чудовище, распустив пряди водорослей и показывая рыжий хребет киля. Ползающие на нем люди были похожи на крабов.

Оставшиеся корабли, сражаясь с противником, шли дальше.

Свободно гулял ветер, уносясь в новые края. Там, где был “Александр III”, катились крупные волны, качая на своих хребтах всплывшие обломки дерева, немые признаки страшной драмы. И никто и никогда не расскажет, какие муки пережили люди на этом броненосце: из девятисот человек его экипажа не осталось в живых ни одного».

…В журнале «Исторический вестник» в Некрологе К.К. Случевскому говорилось: «Покойный унаследовал от отца поэтический дар и мягкую, отзывчивую душу. Это был человек чрезвычайной скромности».

А газета «Новое время» сообщала: «Он погиб … но письма его с приветами близким людям на родине и со стихами, написанными на корабле, на котором он плавал, продолжают приходить, полные бодрости и светлой веры в победу…»

Видимо, вдова лейтенанта Случевского Мария Генриховна, не скрывая слёз, и могла читать эти письма мужа. Своего отца, которого боготворил, Константин-младший пережил всего на несколько месяцев…

Тайный советник Константин Константинович Случевский-старший (1837–1904) состоял на должности главного редактора газеты «Правительственный вестник», был членом совета министра внутренних дел, совета Главного управления по делам печати, имел придворное звание гофмейстера, писал стихи, прозу, и «соединял язвительный ум князя Вяземского с поэтикой Баратынского» (Е.А. Евтушенко).

К.К. Случевский-старший. 1903 год.

Особое место в творчестве К.К. Случевского-старшего занимают путевые очерки «По северу России» (1886–1888) и «По северо-западу России» (1897), появившиеся после поездки в свите великого князя Владимира Александровича (1847–1909) по северо-западным и северным губерниям европейской России.

Случевский-старший был знаком с Ф.М. Достоевским, помогал вдове писателя Анне Григорьевне с изданием сочинений мужа, устройством школы его имени в Старой Руссе. К Случевскому-старшему, особенно летом в Гунгербург (Нарва-Йыэсуу) в имение «Уголок», приезжали самые известные люди того времени – литераторы, историки, журналисты. По воспоминаниям Александры Случевской-Коростовец (1890–1977) её брат Константин навещал отца не часто: «…он со своим другом Колчаком (ставшим известным адмиралом впоследствии), были в дальнем плава­нии».

С Александром Васильевичем Колчаком Случевский служил вместе на «Рюрике» и даже спас будущего адмирала от большой беды.

«В кают-компании “Рюрика» зашёл разговор о прелестной девочке 14 лет – Клеопатре Ратковской. Старший лейтенант Н.Д. Филиппов (Никоша), к которому из Одессы во Владивосток на пароходе «Владимир» уже спешила невеста Маруся Сидорова … сострил что-то по поводу Клеопатры, но это не понравилось 22-летнему Колчаку. Он бросился в свою каюту, выскочил оттуда с заряженным револьвером, направил дуло на Никошу и крикнул: “Убью собаку!”. Офицер К.К. Случевский ударил Колчака по руке, револьвер упал на пол, а мичман обалдел. Случевский и другие порядочные офицеры затащили Колчака в каюту – под арест. Этот громкий случай закончился списанием Колчака 17 июня 1897 года с крейсера 1 ранга “Рюрик”, где он исполнял должность младшего штурмана, на крейсер 2 ранга “Крейсер” – вахтенным офицером» (Смирнов В.Г. Софья Колчак – невеста, жена и вдова адмирала Колчака // «На русских просторах». 2022. № 4).

Именем поэта, члена РГО, историка и этнографа русского севера К.К. Случевского-старшего Александр Васильевич в 1901 году назвал мыс на острове в Карском море, что отражено в монографии Колчака «Лёд Карскаго и Сибирскаго морей», изданной в 1909 году. А через 100 лет на мысе Случевского в рамках работ Морской Арктической Комплексной Экспедиции и Фонда полярных исследований был установлен памятный знак в честь А.В. Колчака.

Дом на наб. Фонтанки, 127 (Вознесенский пр. 57), в котором с 1901 г. жил 

с супругой и семьёй отца К.К. Случевский-младший.

…При жизни Константин Константинович-младший, как отмечали современники, «из неуверенности к себе каждый раз откладывал» подготовку к изданию своего поэтического сборника. Единственный сборник «Стихотворения» Лейтенанта С. (К.К. Случевский) был издан лишь в 1907 году А.С. Сувориным. Вдова Ф.М. Достоевского рекомендовала тогда сборник беллетристу И.Л. Леонтьеву-Щеглову, как ценителю поэзии с тонким «литературным чутьем», а затем благодарила его за согласие поместить рецензию на стихи в газете «Слово».

Дочь Достоевских Любовь, по воспоминаниям А.К. Случевской-Коростовец, «была первым увлече­нием … морского кадетика, будущего лейтенанта С.».

Поэт Константин Случевский-младший, как писал в предисловии к его сборнику «Стихотворения» (1907) некто скрытый за инициалами К. Г., «покоится без страха и упрека, скрытый теми волнами, которые так любовно пел в своих стихах, – мирно покоится, не узнав позора своей родина, оставив четную память по себе, как воин, и вписав свое имя на стенах храма чистой русской поэзии».

Поэт Владимир Шуф (1863–1913) опубликовал стихи памяти погибшего Лейтенанта С. в журнале «Море и его жизнь» (1905, № 36):

В часы, когда задумчивы, туманны

За небосклон уходят облака

И наш корабль плывёт в иные страны,

Привет тебе я шлю издалека.

В чужих краях скиталец неустанный

С прямой душой и сердцем моряка,

Ты измерял седые океаны,

Которых даль, как вечность, велика.

Ты море пел и плеск волны свободной,

Среди зыбей крылатые суда...

Своей звезде ты верен был всегда.

Когда гроза шумит над ширью водной,

В полночный час звездою путеводной

Была тебе полярная звезда.

14 мая 1908 года, в третью годовщину Цусимского сражения, по инициативе офицеров и матросов Гвардейского экипажа в сквере около Николо-Богоявленского Морского собора в Санкт-Петербурге был торжественно открыт памятник экипажу броненосца «Император Александр III».

Фамилии погибших на Русско-японской войне были выбиты славянской вязью и на памятных досках храма Спас-на-Водах, построенного в 1911 году.

Судовые иконы и доски с именами погибших моряков.

Северная стена храма Спас-на-Водах; справа – икона и доска

с именами погибших на «Императоре Александре III».

Фото из книги «Храм-памятник морякам» (1995 г.).

Храм Спас-на-Водах взорвали в 1932 году. Теперь на его месте часовня святого Николая Угодника – «по морю плавающих управителя».

Татьяна Акулова-Конецкая

27 мая 2023 года в день памяти моряков, погибших в Цусимском сражении, состоялось 

возложение цветов к памятнику экипажу броненосца «Император Александр III», 

организованное Обществом потомков участников Цусимского сражения.

Фото: Морской фонд имени Виктора Конецкого.